Николай Кононов
Главный редактор Hopes & Fears
Звонок будильника. Темнота в окне. Бизнесмен и многодетный отец Андрей Кривенко продирает глаза, садится в «пежо» жены и гонит по Киевскому шоссе к Калуге. Скопленный бывшим финдиректором миллион потрачен на аренду помещений, продажи едва стартовали, а ипотека 100 000 рублей в месяц никуда не делась — убийственное начало бизнеса посткризисной зимой 2009 года.
Кривенко заметил, что спрос на натуральные продукты растёт, и открыл сеть торговых точек «Избёнка». Под Калугой он забирал молоко с фермы, согласившейся работать с ним.
Спустя три года рынок натуральных продуктов бурно развивается, и его флагман, сеть «Избёнка» (140 точек), приносит своему создателю 1,7 млрд рублей в год.
История Кривенко воплощает стереотип о базовом качестве предпринимателя — умении «видеть нишу» и рисковать.
Но Кривенко не рисковал. Напротив, он придумал «Избёнке» модель, которая позволяла развиваться за чужой счёт. Во-первых, он угадал с первой жертвой: у «САПК-молоко» простаивал новый цех. Во-вторых, выбил из партнёров-аграриев отсрочки платежа и манипулировал денежным потоком так, чтобы инвестировать выручку в новые магазины. В-третьих, арендовал всё, что движется и не движется.
«Такая стратегия напоминает езду на велосипеде: нельзя сбавлять скорость — упадёшь», — предупреждает бизнесмена автор статьи об «Избёнке» в журнале «Секрет фирмы». Метафора прекрасна не только неточностью: поставщики Кривенко — человека, который раскручивал растущий рынок — едут с ним в тандеме и, если тот собьётся с ритма, поддержат. Отсутствие собственности, наоборот, защищает компанию от внимания рейдеров.
История Кривенко указывает на основной инстинкт бизнесмена: делать деньги на перспективной теме максимально безопасным образом — например, перекладывая риск на чужие плечи. Писатель Малкольм Гладуэлл сравнивал поведение прирождённого предпринимателя с повадками хищника. Хищник выбирает слабую жертву и нападает, только когда уверен в победе.
Гладуэлл иллюстрирует эту теорию случаем из биографии Теда Тёрнера. В 30 лет будущий миллиардер получил в наследство агентство наружной рекламы.
Тёрнер начал думать, как развивать бизнес, и наткнулся в Атланте на бедствующий телеканал WJRJ, чей офис располагался рядом
с кладбищем.
Когда юристы, работавшие с его отцом, услышали, что Тёрнер-младший хочет купить WJRJ, они едва ли не легли на рельсы, чтобы отговорить неопытного предпринимателя (опять звучало слово «риск»).
Тёрнер отмахнулся от юристов, потому что в его голове сложилась комбинация. Телеканал стоит $2,5 млн, которые можно заплатить не кэшем, а ценными бумагами. Канал можно бесплатно рекламировать на своих щитах. Нарастив аудиторию, легче получить права на показ в Атланте шоу федеральных каналов. Получив права, пишем на рекламных плакатах: «Такое-то шоу только на WJRJ!»
В общем, так началась история CNN. Тёрнер увидел гиблый актив, который работал только в сочетании с его биллбордами, не потратил на него ни копейки — и получил мощное медиаоружие.
Спустя 35 лет похожий трюк провернул Марк Цукерберг. Он создал вселенскую газету и компанию на $100 млрд чужими руками: пользователи наполняют Facebook фотографиями, эмоциями, переживаниями и так далее. Вся эта драгоценная информация достаётся Цукербергу бесплатно — за возможность постить фото, переписываться с друзьями и документировать жизнь с её гэгами, рождением детей и трагическим перечитыванием SMS в субботу утром.
Что общего между молочником, медиамагнатом и программистом? Развитый инстинкт, воплощающийся в умении оплачивать рост из чужого кармана. Но не только.
Хитрые схемы не сработали бы, если бы этих троих не отличала железобетонная вера в себя. Отрицание возможности неуспеха действует на контрагентов магнетически. Как говорил герой фильма «Хищник»: «Я что-то чувствую, чьё-то присутствие там, за деревьями, но это не совсем человек».
Тебе это не нравится?
You can block the domain, tag, user or channel, and we'll stop recommend it to you. You can always unblock them in your settings.